ДРЕВО

В С. эта лексема в старослав. форме древо употреблена 7 раз: «Боянъ бо вѣщій, аще кому хотяше пѣснь творити, то растѣкашется мыслію по древу, сѣрымъ вълкомъ по земли, шизымъ орломъ подъ облакы» (С. 2—3); «О Бояне, соловію стараго времени! Абы ты сіа плъкы ущекоталъ, скача, славію, по мыслену древу...» (С. 6); «...дивъ кличетъ връху древа» (С. 9); «Ничить трава жалощами, а древо с тугою къ земли преклонилось» (С. 18—19); «Нъ уже, княже, Игорю утрпѣ солнцю свѣтъ, а древо не бологомъ листвіе срони: по Рсі и по Сули грады подѣлиша» (С. 32); «Игорь рече: „О, Донче! Не мало ти величія, лелѣявшу князя на влънахъ ... одѣвавшу его теплыми мъглами подъ сѣнію зелену древу» (С. 41—42); «Уныша цвѣты жалобою, и древо с тугою къ земли прѣклонило» (С. 42—43).

Во всех этих фрагментах (за исключением двух первых) имеется в виду дерево на корню, при этом в некоторых случаях (особенно на с. 18—19, 32 и 42—43) автор С. прибегает к известному в фольклоре образу: природа проявляет свое сочувствие герою; в данном случае Д. склоняется к земле в знак скорби или роняет листву (см: Перетц. Слово. С. 218). В. П. Адрианова-Перетц пишет: «Образ склоненного в знак печали дерева имеет параллель в тексте библейской части русского перевода Хроники Амартола, где читаем, как в знак уважения при виде Марии с Христом и Иосифом „на землю преклонися древо

139

и поклонися“» («Слово...» и памятники... С. 112), по ее же наблюдениям, «в Паренесисе Ефрема Сирина образ опавших листьев как символ несчастья: „Буду яко сад отметнувше своя листвия“» (С. 152).

Наиболее сложными для истолкования являются упоминания Д. во фразах о Бояне (С. 2—3 и 6). По вопросу о том, какое Д. упомянуто в них, высказаны различные точки зрения. Во фрагменте «Боянъ бо вѣщий ... растѣкашется мыслію по древу» имеется в виду, по мнению первых комментаторов и переводчиков, растущее Д. Переводили это слово и в ед. ч., согласно оригиналу, и во мн. ч., пытаясь внести определенный смысл в рассматриваемое выражение, а также словами «лес», «леса»: «носился мыслию по деревьям» (А. Ф. Малиновский в черновом переводе), «носился мыслию по лесам» (Д. Н. Дубенский), «растекался мысленно по дереву» (Я. Малашев) и т. д.

Однако подобные толкования смущали мн. исследователей: что может значить движение мысли по дереву? В связи с этим возникло предположение, что слово «мысль» означает зверька или птичку, а затем было обнаружено диалектное слово «мысь» в значении «белка» (подробнее см. Мысль). Е. В. Барсов предложил сохранить слово «мысль», но после него внести в текст слово «мысью». В таком случае подлежащим становилось не слово «Боян», а слово «мысль», и именно она «растекалась» в образе белки, волка и орла по Д., земле и небу. И в том и в другом случае Д. понималось конкретно, материально — как ботанич. вид.

А. Н. Майков в 1870 предложил понимать Д. в первом фрагменте как мифич. мировое Д., которое, по преданиям всех арийских народов, росло в царстве богов. Решая вопрос, мыслию или мысию передвигался Боян по мировому Д., Майков писал: «Боян мыслию возносился в царство богов по этому небесному древу; это тем более, что в другом месте певец прямо называет это древо мысленным: „скача, славию, по мыслену древу“» (С. 127—128).

Точка зрения Майкова дала толчок для мифол. толкования Д. в данной фразе. П. П. Вяземский говорил о Д. жизни («Древо, по которому растекался Боян, есть древо жизни — жизни человеческого рода...»; «„растекашется мыслию по древу“ намекает на его воспоминания про древние роды и подвиги предков воспеваемых им героев»); Б. М. Гаспаров — о библейском Д. познания добра и зла. По мнению М. П. Чхаидзе, Д. — это «образ, которым автор обозначил историческое прошлое правителей Руси и даже шире — историю развития древнерусской народности в целом» (К толкованию... С. 274). Выражение «по Д.» Чхаидзе переводит «по древности».

Некоторые исследователи, отказавшись как от реалистич., материального, так и мифол. толкования Д., предлагали видеть в нем поэтич., метафорич. образ, созд. автором С.: Д. мышления, мыслей — arbor cogitationis, в основе которого лежит библейское Д. познания (А. Н. Веселовский, Д. В. Айналов), либо «древо поэзии, древо песен» (В. Ф. Ржига, предложивший эту точку зрения, ссылается на кеннинг (поэтич. образ скальдич. поэзии) «древо песен», найденный им в сканд. лит-ре; скальд говорит: «Из храма слов у меня вырастает древо песен»). Г. Карпунин полагал, что Д., по которому движется мысль Бояна, готовясь к акту песнетворчества, это книга.

140

Представляется, что наиболее удачным следует считать толкование Д. во фразе «растекашется мыслию по древу» как мифич. мирового Д., впервые предложенное Майковым и развитое Д. М. Шарыпкиным и Е. Л. Мороз. В сканд. мифологии, напр., повествуется о космич. Д. — ясене Иггдрасиль, на вершине которого сидит орел, у корней находится дракон Нидхег, а по стволу бегает белка — медиатор между верхом и низом. Боян, таким образом, растекается по мировому Д. в образе зооморфных представителей трех космич. зон: орла, волка, белки (мыси), т. е. становится всеобъемлющим, всеведущим. Здесь автор С. отразил, по мнению исследователей, языч. представление о поэтич. творчестве как о волхвовании, сопровождающемся мистич. превращениями.

Д., упомянутое во втором фрагменте («О Бояне...!»), охарактеризовано эпитетом «мысленное». В связи с этим исключалась материальная трактовка этого Д. (тем не менее такая попытка была предпринята Ф. Е. Коршем). «Мысленное древо» толковали как мифол. (И. Н. Жданов видел в нем родословное Д., символизирующее смену и вместе с тем связь человеческих поколений, а Гаспаров — Д. познания), так и как метафорич. поэтич. образ: «древо мыслей, мышления» (Веселовский, Айналов) или «древо поэзии, древо песен» (Ржига). Видели в нем также фигуральное, иносказат. именование гуслей или лютни (М. Г. Халанский, Н. В. Шарлемань, Н. А. Мещерский) и книги (Карпунин).

Лит.: Шишков. Слово. С. 9; Полевой Н. Рец. на кн: Вельтман А. Ф. Песнь ополчению Игоря... // Моск. телеграф. 1833. № 7. Апр. С. 419—440; Дубенский. Слово. С. 7; Корелкин. Рец. на кн.: Игорь, князь Северский: Поэма / Пер. Николая Гербеля. СПб., 1854 // ОЗ. 1854. Т. 93. № 3. Отд. 4: Новые книги. С. 9—10; Буслаев Ф. И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. СПб., 1861. Т. 1. С. 394; Майков А. Н. «Слово о полку Игореве» с предварительными замечаниями об этом памятнике и примечаниями // Заря. 1870. Янв. С. 81—146; Вяземский. Замечания. С. 60—61; Огоновский. Слово. С. 29, 37—38; Веселовский А. Н. Новый взгляд на «Слово о полку Игореве» // ЖМНП. 1877. Авг. С. 278; Миллер. Взгляд. С. 62; Барсов. 1) Слово. Т. 1. С. 301—303; Т. 2. С. 128—132; 2) Лексикология. С. 212—214, 487—490; Халанский М. Южнославянские сказания о кралевиче Марке в связи с произведениями русского былевого эпоса. Варшава, 1893. С. 216—217; Жданов И. Н. Литература «Слова о полку Игореве» // Соч. СПб., 1904. Т. 1. С. 428—431; Корш Ф. Е. Слово о полку Игоревѣ. СПб., 1901. С. 1 (Исследования по рус. яз. Т. 2, вып. 6); Лонгинов А. В. Слово о полку Игореве. Одесса, 1911. С. 66; Потебня. Слово. С. 229; Соболевский А. И. Материалы и заметки по древнерусской литературе // ИОРЯС. 1916. Т. 21, кн. 2. С. 212; Айналов Д. В. Замечания к тексту «Слова о полку Игореве» // Сб. статей к 40-летию учен. деятельности акад. А. С. Орлова. Л., 1934. С. 184—189; Ржига В. Ф. «Мысленое древо» в «Слове о полку Игореве» // Там же. С. 103—112; Мещерский Н. А. К изучению лексики и фразеологии «Слова о полку Игореве» // ТОДРЛ. 1958. Т. 14. С. 43—48; Шарлемань Н. В. Заметка к тексту «Растѣкашется мыслию по древу» в «Слове о полку Игореве» // Там же. С. 41—42; Чхаидзе М. П. К толкованию одного места в «Слове о полку Игореве» («растѣкашется мыслию по древу») // Тр. Тбилис. ун-та. 1964. Т. 98. Сер. филол. наук. С. 271—276; Адрианова-Перетц В. П. «Слово о полку Игореве» и памятники русской литературы XI—XIII вв. Л., 1968. С. 111—112, 152; Виноградова В. Л. 1) Растекаться мыслью по древу // РР. 1971. № 1. С. 81—85; 2) К лексико-семантическим параллелям «Слова о полку Игореве» // Слово. Сб. — 1988. С. 141—146; Колесов В. В. «Растѣкашеться мыслию по древу» // Вест. ЛГУ. Л., 1971. № 2, вып. 1. С. 138—139; Шарыпкин Д. М. Боян в «Слове о полку Игореве» и поэзия скальдов // ТОДРЛ. 1976. Т. 31. С. 14—22; Мороз Е. Л. Следы шаманских представлений в эпической традиции древней Руси // Фольклор и этнография. Л., 1977. С. 64—72; Карпунин Г. 1) По мыслену древу // Сиб. огни. 1978. № 10. С. 168—170; 2) По мыслену древу: Перечитывая «Слово о полку Игореве». Новосибирск, 1989. С. 346—356; Топоров В. Древо мировое // Мифы народов мира. М., 1980. Т. 1. С. 398—406; Гаспаров Б. Поэтика «Слова о полку Игореве». Wien, 1984. С. 139—140; Евсюков В. В. Шаманские

141

реминисценции в древнерусской литературе («Слово о полку Игореве» и «Задонщина») // Проблемы реконструкций в этнографии. Новосибирск, 1984. С. 80—94; Чичерин А. В. Очерки по истории русского литературного стиля. 2-е изд. М., 1985. С. 13; Соколова Л. В. Зачин в «Слове о полку Игореве» // Исследования «Слова». С. 16—19; Демин А. С. Куда растекался мыслию Боян? // Слово. Сб.-1988. С. 51—61.

Л. В. Соколова

Смотреть больше слов в «Энциклопедии "Слова о полку Игореве"»

ДРУЖИНА →← ДРАГОМАНОВ МИХАИЛ ПЕТРОВИЧ

ДРЕВО

Синонимы слова "ДРЕВО":

Смотреть что такое ДРЕВО в других словарях:

Рекомендуем посмотреть: