168
Как ученого Б. отличает не только разнообразие исслед. интересов (языкознание, словесность, искусствоведение), но и эстетич. одаренность; его труды замечательны стилистич. совершенством. Наиболее значительные из них собраны в отдельные книги — помимо «Исторических очерков» это «Мои досуги» (1886, т. 1—2) и «Народная поэзия» (1887); посмертно вышли 3 т. соч. Б. (1908—30; во 2-м т. перепечатан 2-й же т. «Исторических очерков»). Эстетич. интуиция позволила ученому преодолеть крайности мифол. теории, последователем которой он оставался всю жизнь, хотя учитывал достижения представителей др. академич. школ и даже критиковал чрезмерные увлечения мифол. толкованиями. Пытаясь вслед за Я. Гриммом обнаружить в яз. и памятниках словесного и изобразит. искусства отражение нар. духа, Б. преимущественно интересовался сюжетами и текстами, не соответствующими общему церковно-назидат. характеру средневековой культуры. Этот подход, позволявший исследователю более дифференцированно взглянуть на слав. письменность, зачастую приводил к переоценке нехристианских в ней элементов.
В поисках народно-поэтич. наследия, понимаемого главным образом как нецерковное, Б. не мог пренебречь показаниями С., к которому он возвращался на протяжении всего своего творч. пути. Уже в первой заметке, посвящ. этому произведению, ученый намечает свойственный ему в дальнейшем путь интерпретации С. — посредством сравнения его с памятниками фольклора и выявления в них остатков мифол. преданий: упоминаемый С. Троян сопоставляется с героем серб. сказки — царем Трояном, боявшимся солнца, причем оба Трояна возводятся к общему эпич. циклу (на своем толковании Б. настаивал и позднее, когда спорил с Н. С. Тихонравовым, считавшим, что Троян поставлен в С. по ошибке на место Бояна). Б. критикует работу Д. Дубенского за то, что тот не пытался раскрыть «внутреннего содержания» С., определяющегося отношением автора к язычеству древних славян. В лекциях наследнику престола Николаю Александровичу Б. проводил мысль, что вся древняя поэзия развивалась в процессе конкуренции церковной и светской культур.
Наиболее полно взгляды Б. на С. выражены в статье «Русская поэзия XI и начала XII века», цель ее — восполнить пробел в истории древнерус. лит-ры, которую неоправданно ограничивали только прозой. Представление о древней поэзии, по мысли автора, может дать то немногое, что сообщает С. о Бояне. Прежде всего, указывает Б., эпос Бояна — это уже эпос исторический, герои-полубоги уступили в нем место рус. князьям и их усобицам. Вместе с тем само существо нар. поэзии не позволило древнему певцу отрешиться от мифол. представлений, которыми пронизаны его творения; для сочинителя же С. многое из того, что он заимствовал у своего предшественника, уже было непонятно. Б. пытается вычленить из произведения XII в. фрагменты, составленные «по замышленію Бояню», которые свидетельствуют о высокой поэтич. культуре того времени. По его мнению, Боян не мог быть единственным древнерус. певцом XI—XII вв. — «знаменитое имя Бояна покрывало собою целую толпу неизвестных певцов».
Считая, что яз. сохранил следы древних мифол. взглядов, общих индоевроп. народам, Б. то и дело обращается за материалом для сопоставлений к лексике и образам С.; многочисленные выписки
169
отсюда включены уже в первые его монографии — «О преподавании отечественного языка» и «О влиянии христианства на славянский язык»; параллели к отдельным выражениям С. из лит. и фольклорных источников рассеяны и в др. публикациях Б. Черты сходства С. и малорос. песен, с которыми охотнее всего сравнивал древнюю поэму Б., заставляли его думать о южном ее происхождении; позднее, ближе познакомившись с богатырским эпосом (в основном по изд. П. Н. Рыбникова и П. В. Киреевского), он уже полагал, «что на поэтическое наследство этого памятника имеет такое же право и поэзия великорусская». В разборе книги В. В. Стасова, объявившего былины заимствованием с Востока, Б. отстаивал их нац. своеобразие, акцентируя внимание на связях нар. эпоса с худ. системой С.
Велик вклад Б. и в популяризацию С.: образец учебного разбора С. с использованием перевода Н. М. Карамзина дан в его книге «О преподавании отечественного языка», а позднее Б. включил С. в две свои хрестоматии. В «Исторической христоматии» составитель воспроизвел текст Перв. изд., снабдив его подробным реальным и языковым комм.; здесь же он предложил несколько конъектур, благодаря чему его труд имеет не только учебное, но и науч. значение (некоторые из поправок Б. приняли позднейшие издатели, в том числе «рече», «пѣснь», «не бысть» вм. «речь», «пѣсь», «не бысь» как неверно раскрытые в Перв. изд. титла; «вступила дѣвою» вм. «вступилъ дѣвою»; «бремены» вм. «времены»). В «Русской христоматии», выдержавшей тринадцать изд., применен др. принцип воспроизведения текста: из С. выпущены все «темные места», а несистематич. правописание памятника, которое бы «могло вредить в отношении педагогическом», — унифицировано; препарированное таким образом С. включалось и в др. учебные пособия (см.: Слово о полку Игоря. Русская классная библиотека, издаваемая под ред. А. Н. Чудинова. 2-е изд. СПб., 1895. Пособие при изучении рус. лит-ры. Вып. 1). Наконец, Б. принадлежит прозаич. перевод большей части С., выполненный для цесаревича и примечательный тем, что переводчик стремился максимально сохранить худ. особенности подлинника.
Соч.: Сербская сказка о царе Трояне // Москв. 1842. Ч. 6. № 11. Критика. С. 203—205; Рец. на кн.: «Слово о плъку Игореве», объясненное по древним письменным памятникам магистром Д. Дубенским. М., 1844 // Там же. 1845. Ч. 1. № 1. Критика. С. 29—40; О влиянии христианства на славянский язык: Опыт истории языка по Остромирову Евангелию. М., 1848. С. 25—30, 37, 53, 71—72, 75—76; Об эпических выражениях украинской поэзии: (По поводу Сборника украинских песен, изданных М. А. Максимовичем в Киеве в 1849 году) // Москв. 1850. Ч. 5. № 18. Отд. III. С. 19—44 (то же: Исторические очерки русской народной словесности и искусства. СПб., 1861. Т. 1. С. 210—241); Дополнения и прибавления ко второму тому «Сказаний русского народа, собранных И. Сахаровым» // Архив историко-юридич. сведений, относящихся до России, издаваемый Н. Калачевым. М., 1850. Кн. 1. Отд. IV. С. 3—4, 38, 43; Русская поэзия XI и начала XII века // Летописи рус. лит-ры и древностей, издаваемые Н. Тихонравовым. М., 1859. Т. 1. С. 3—31 (то же: Исторические очерки... Т. 1. С. 377—400); Эпическая поэзия // Исторические очерки... Т. 1. С. 5, 8, 18, 35, 37, 40, 44, 53; Русский быт и пословицы // Там же. С. 81, 87—92, 96, 99—100, 117, 129; Мифические предания о человеке и природе, сохранившиеся в языке и поэзии // Там же. С. 142—143; О сродстве славянских вил, русалок и полудниц с немецкими эльфами и валькирями // Там же. С. 232, 235, 237; Древнесеверная жизнь (По поводу сочинения: Altnordisches Leben. Von С. Weinhold. Berlin, 1856) // Там же. С. 262; Древнейшие эпические предания славянских племен // Там же. С. 362, 364, 365; Историческая христоматия церковно-славянского и древне-русского языков. М., 1861. Стб. 581—618; Русский
170
богатырский эпос // Рус. вест. 1862. Т. 38. № 3. С. 26—28, 40, 56—57, 62; Т. 41. № 9. С. 34, 100; Т. 10. С. 532, 556 (то же: СОРЯС. 1887. Т. 42. № 2. С. 1—215); О преподавании отечественного языка. 2-е изд. М., 1867. С. 240—253, 314, 327—328, 346—355, 366, 369—373, 381, 388, 390—400, 405, 406, 420, 421, 427—428, 451 (переизд.: Л., 1941); Рец. на кн.: Слово о полку Игореве / Издано для учащихся Н. Тихонравовым. М., 1866 // ЖМНП. 1867. Ч. 133. С. 441—455; Отзыв о сочинении В. Стасова «Происхождение русских былин» // Отчет о 12-м присуждении наград графа Уварова. СПб., 1870. С. 26, 34, 67, 75—76, 78—79, 82; Русская христоматия: Памятники древнерусской литературы и народной словесности, с историческими, литературными и грамматическими объяснениями, с словарем и указателем. М., 1870. С. 90—110 (с переизд.); Рец. на кн.: Миллер О. Ф. Сравнительно-критические наблюдения над слоевым составом народного русского эпоса: Илья Муромец и богатырство Киевское. СПб., 1870 // ЖМНП. 1871. Апр. С. 222, 225, 227, 231—233, 238; Разбор сочинения О. Миллера «Сравнительно-критические наблюдения над слоевым составом народного русского эпоса: Илья Муромец и богатырство Киевское» // Отчет о 14-м присуждении наград графа Уварова. СПб., 1872. С. 74, 86; Лекции Ф. И. Буслаева Е. И. В. наследнику цесаревичу Николаю Александровичу (1859—1860 г.) // Старина и новизна. 1904. Кн. 8. С. 119, 130, 179, 181, 182, 196—197, 246, 248, 324—325, 327, 328, 338, 343, 361—367.
Лит.: Дубенский Д. О критических замечаниях г. Буслаева на издание «Слова о полку Игореве» магистром Дубенскими // ОЗ. 1845. Т. 40. Смесь. С. 105—113; Иловайский Д. И. Несколько слов по поводу вопроса о древнейшей русской поэзии // Рус. слово. 1859. № 12. Отд. 1. С. 515—520; Стасов В. В. Критика моих критиков // ВЕ. 1870. Т. 1, кн. 2. С. 903—906; Пыпин А. Н. История русской этнографии. СПб., 1891. Т. 2. С. 75—109; Зайцев В. И. Ф. И. Буслаев и «Слово о полку Игореве» // Проблемы худ. метода в рус. лит-ре. М., 1973. С. 30—55; Югов. Слово — 1975. С. 262—264; Елеонская А. С. «Слово о полку Игореве» в русской школе XIX — начала XX в // Слово. Сб. — 1978. С. 165—175; Смирнов С. В. Федор Иванович Буслаев. М., 1978.
Биогр. сл. проф. Моск. ун-та. Ч. 1. С. 134—136; Материалы для биогр. словаря действит. членов имп. Академии наук. Пг., 1915. Ч. 1. С. 78—87.
КЛЭ; Булахов. Энциклопедия; РП.
Д. М. Буланин
Смотреть больше слов в «Энциклопедии "Слова о полку Игореве"»
— академик; род. 13 апреля 1818 г. в Керенске (Пензенской губернии), где его отец был секретарем уездного суда. Мальчику не было еще и пяти лет, когда он лишился отца, и мать его переехала в Пензу. Здесь Б. поступил в гимназию и по окончании в ней курса в 1834 г. поступил казеннокоштным студентом в московский университет, по историко-филологическому факультету (называвшемуся тогда словесным). Окончив университетский курс в 1838 г., Б. был назначен преподавателем русского языка во 2-ю московскую гимназию, а в следующем году отправился с семейством графа С. Г. Строганова за границу, где и пробыл два года, переезжая из Германии во Францию и Италию и занимаясь преимущественно изучением памятников классического искусства. По возвращении в Москву (1841) занял должность преподавателя в 3-й гимназии, а с 1842 г. был прикомандирован в помощники к профессорам русской словесности, И. И. Давыдову и С. П. Шевыреву, для исправления и разбора письменных упражнений студентов. В это же время имя Б. впервые появляется в печати, под несколькими научными статьями и рецензиями (в "Москвитянине"). Внимание молодого ученого было привлечено в особенности историческим изучением русского языка, к которому он обратился под влиянием "Грамматики немецкого языка" Якова Гримма, — этого классического труда, послужившего основой исторической филологии. В 1844 г. Б. издал замечательную по своему времени книгу: "О преподавании отечественного языка" (2 тома; 2-е, сокращенное издание, в одном томе, Москва, 1867), в которой много места отведено рассмотрению данных русской исторической грамматики и стилистики. Во многих частях эта книга полезна и поучительна еще и теперь. В отношении стилистики она представляет богатый подбор фактов, извлеченных из известных в то время памятников нашей древней словесности, причем многое темное и загадочное в языке этих памятников получает меткое объяснение.<br><p>С января 1847 г.Б. начал читать лекции русского языка и словесности в московском университете, а в 1848 г. издал магистерскую диссертацию: "О влиянии христианства на славянский язык. Опыт истории языка по Остромирову Евангелию". Этот труд имеет больше археологический или культурно-исторический характер, чем строго-лингвистический, некоторые из поставленных им вопросов впоследствии с большей точностью и определительностью были рассмотрены Миклошичем ("Christliche Terminologie"); открылось, вообще, много новых материалов для дополнений; но в целом исследование Б. и до сих пор еще не заменено ничем лучшим и остается одним из замечательнейших опытов истории языка, понимаемой в связи с движением жизни и культуры. Основываясь на данных сравнительного изучения готского перевода Библии, Б. доказывает, что славянский язык задолго до Кирилла и Мефодия подвергся влиянию христианских идей и что перевод Св. Писания на славянский язык относится к той поре народной жизни, когда в языке господствовали еще во всей силе понятия о семейных отношениях, между тем как в языке готского и древненемецкого переводов Св. Писания замечается гораздо большее развитие понятий государственных. "В истории славянского языка виден естественный переход от понятий семейных, во всей первобытной чистоте в нем сохранившихся, к понятиям быта гражданского. Столкновения с чуждыми народами и перевод Св. Писания извлекли славян из ограниченных домашних отношений, отразившихся в языке, сознанием чужеземного и общечеловеческого". Таким образом, Б. по языку перевода Св. Писания пытается составить понятие о характере народа, а отчасти — и самих переводчиков.<br></p><p>В 1855 г., в юбилейном издании московского университета: "Материалы для истории письмен восточных, греческих, римских и славянских", помещен труд В.: "Палеографические и филологические материалы для истории письмен славянских", — ряд словарных и грамматических извлечений из рукописей, большей частью русской редакции, с превосходно исполненными снимками. В 1858г. появился его "Опыт исторической грамматики русского языка", выдержавший с тех пор несколько изданий и до настоящего времени, несмотря на недостатки, указанные специалистами, сохраняющий значение первостепенного труда, обильного материалом, тщательно извлеченным из огромного количества памятников, — труда, влияние которого чувствуется почти во всех позднейших исследованиях, посвященных русскому языкознанию. Особенный интерес представляет 2-й том "Грамматики", заключающий в себе русский исторический синтаксис. В тесной связи с этой работой стоит "Историческая хрестоматия церковно-славянского и древнерусского языков" (1-е изд., Москва, 1861), — очень важный сборник, содержащий в себе, между многими уже известными текстами, множество таких, которые впервые были изданы составителем; все тексты снабжены подробными историко-литературными и грамматическими примечаниями.<br></p><p>Одновременно с историей языка, Б. занимался изучением русской народной поэзии и древнерусского искусства. Результатом этих изданий был обширный сборник статей и монографий, под общим заглавием: "Исторические очерки русской народной словесности и искусства" (2 больших тома, СПб., 1861). В первом томе этого собрания помещены исследования по народной поэзии: сначала — главы, имеющие предметом поэзию в связи с языком и народным бытом; потом — изучение славянской поэзии сравнительно с поэзией других народов (германской, скандинавской); далее — национальная поэзия славянских племен вообще, и, наконец — русская. Во втором томе рассматриваются народные элементы древнерусской литературы и искусства. В этих монографиях автор является верным последователем гриммовской школы, с ее учением о самобытности народных основ мифологии, обычаев и сказании — школы, которая в настоящее время уже уступила место теории взаимного общения между народами в устных и письменных преданиях. Многое, что представлялось 30 лет тому назад наследственной собственностью того или другого народа, признается теперь случайным заимствованием, взятым извне вследствие разных обстоятельств, более или менее объясняемых историческими путями, по которым шли различные культурные влияния. Таким образом, большая часть "Очерков" Б. в настоящее время, по методу, является уже устаревшей, хотя они и заключают в себе массу интересного и ценного материала. То же нужно сказать и о ряде его статей, напечатанных в 1862—71 гг. в разных изданиях и повторенных в книге: "Народная поэзия" (СПб., 1887), составляющей как бы непосредственное продолжение "Очерков".<br></p><p>В 1861 г. Б. получил от московского университета степень доктора русской словесности и был назначен ординарным профессором. Кафедру он занимал до 1881 г., посвящая свои труды преимущественно исследованиям в области древнерусского и византийского искусства. Результатом этих исследований явилось в 1884 г. издание "Толкового Апокалипсиса" по рукописям VI-Х-XVII вв., с атласом в 400 рисунков, представляющее весьма важный вклад в историю русских лицевых изображений.<br></p><p>В 1886 г. Б. издал сборник своих статей, рассеянных по журналам 1851—81 гг., под общим заглавием: "Мои досуги" (2 т.). В первый том вошли мелкие статьи по истории искусства классического, средневекового и современного; во второй — статьи преимущественно историко-литературного содержания ("Иллюстрация стихотворений Державина", "Перехожие повести", "Значение романа в наше время" и др.). С 1890 г. в "Вестнике Европы" печатаются подробные и во многих отношениях интересные воспоминания Б. <span class="italic"><br><p>П. М. </p></span><br></p>... смотреть
Буслаев Федор Иванович [13(25).4.1818, Керенск, ныне с. Вадинск Пензенской области, ≈ 31.7(12.8).1897, поселок Люблино Московской губернии, ныне в черт... смотреть
знаменитый филолог (1818 - 97), родился в Керенске (Пензенской губернии), где его отец был секретарем уездного суда. 5-ти лет лишился отца, и мать его переехала в Пензу. Здесь Буслаев поступил в гимназию и по окончании в ней курса в 1834 г. поступил студентом в Московский университет по словесному факультету. Окончив курс в 1838 г., Буслаев был назначен преподавателем во 2-ю московскую гимназию, а в следующем году отправился с семейством графа С.Г. Строганова за границу, где и пробыл два года, переезжая из Германии во Францию и Италию и занимаясь преимущественно изучением памятников классического искусства. По возвращении в Москву (1841) занял должность преподавателя в 3-й гимназии, сохранил в то же время место домашнего учителя в семье графа Строганова, а с 1842 г. был прикомандирован в помощники к профессорам И.И. Давыдову и С.П. Шевыреву . В это же время имя Буслаева впервые появляется под несколькими научными статьями и рецензиями (в *Москвитянине*). Внимание молодого ученого было привлечено в особенности историческим изучением русского языка, к которому он обратился под влиянием *Грамматики немецкого языка* Якова Гримма , - этого классического труда, положившего основу исторической грамматике. В 1844 г. Буслаев издал замечательную по своему времени книгу *О преподавании отечественного языка* (2 тт.; 2-е, сокр. издание, в одном томе, М., 1867), в которой много места отведено рассмотрению данных русской исторической грамматики и стилистики. В отношении стилистики она представляет богатый подбор фактов, извлеченных из известных в то время памятников нашей древней словесности, причем многое темное и загадочное в языке этих памятников получало меткое объяснение. Во многих своих частях эта книга полезна и поучительна еще и теперь. Около этого времени Буслаев сблизился с кружком московских славянофилов: Хомяковым , К. Аксаковым , И. Киреевским и др. Близость к Киреевскому, ставшему в 1845 г. редактором *Москвитянина*, дала возможность Буслаеву стать постоянным сотрудником журнала по отделу библиографии и критики, которым он заведывал, поместив в то же время в нем ряд рецензий и две более обширных статьи о *Слове о полку Игореве* в издании Дубенского и об *Общей грамматике* И.И. Давыдова. С 1847 г. Буслаев начал читать лекции русского языка и словесности в Московском университете в качестве преподавателя, а в 1848 г. издал магистерскую диссертацию *О влиянии христианства на русский язык. Опыт истории языка по Остромирову Евангелию*. Этот труд имеет более археологический или культурно-исторический характер, чем строго-лингвистический; некоторые из поставленных им вопросов впоследствии с большею точностью и определительностью были рассмотрены Миклошичем (*Christliche Terminologie*); с тех пор открылось вообще много новых материалов для дополнений; но в целом исследование Буслаева и до сих пор еще остается одним из замечательнейших для своего времени опытов истории языка, понимаемой в связи с движением жизни и культуры. Основываясь на данных сравнительного изучения готского перевода Библии, Буслаев доказывал, что славянский язык задолго до Кирилла и Мефодия подвергся влиянию христианских идей, и что перевод Святого Писания на славянский язык относится к той поре народной жизни, когда в языке господствовали еще во всей силе понятия о семейных отношениях, между тем как в языке готского и древненемецкого переводов Святого Писания замечается гораздо большее развитие понятий государственных. *В истории славянского языка виден естественный переход от понятий семейных, во всей первобытной чистоте в нем сохранившихся к понятиям быта гражданского. Столкновения с чуждыми народами и перевод Святого Писания извлекли славян из ограниченных домашних отношений, отразившихся в языке, сознанием чужеземного и общечеловеческого*. В 1855 г., в юбилейном издании Московского университета *Материалы для истории письмен восточных, греческих, римских и славянских*, помещен труд Буслаева *Палеографические и филологические материалы для истории письмен славянских*, - ряд словарных и грамматических извлечений из рукописей, большею частью русской редакции. В этой работе он впервые касается вопросов истории искусства (интерес к орнаменту), которым начал заниматься еще в 1849 г., изучая иконописный *Подлинник* и лицевые рукописи. В то же время Буслаев не оставлял и своих грамматических занятий, плодом которых явился вышедший в 1858 г. его *Опыт исторической грамматики русского языка*, выдержавший с тех пор несколько изданий и долгое время, несмотря на недостатки, сохранивший значение первостепенного труда, обильного материалом, тщательно извлеченным из огромного количества памятников, - труда, влияние которого чувствовалось во многих позднейших исследованиях, посвященных русскому языкознанию. Особенный интерес представляет 2-й том *Грамматики*, заключающий в себе русский исторический синтаксис. Написан был этот труд Буслаевым по поручению Я.И. Ростовцева , как руководство для учителей. В тесной связи с этой работой стоит составленная также по поручению Ростовцева *Историческая хрестоматия церковно-славянского и древнерусского языков* (1-е изд., М., 1861), - очень важный сборник, содержащий в себе, между многими уже известными текстами, множество таких, которые впервые были изданы составителем; все тексты снабжены подробными историко-литературными и грамматическими примечаниями. К концу 50-х годов около Буслаева уже образовался кружок его учеников. Явилась возможность основать специальное издание с одним из лучших учеников Буслаева, Н.С. Тихонравовым во главе - известные *Летописи русской литературы и древности*, где вместе с редактором и его учителем приняли участие и многие другие молодые представители Буслаевской научной школы. В 1860 г. Буслаев был избран членом Академии Наук. Одновременно с историей языка Буслаев занимался изучением русской народной поэзии и древнерусского искусства. Одним из внешних стимулов к этим занятиям послужило полученное Буслаевым в конце 1859 г. от графа С.Т. Строганова приглашение прочесть Наследнику престола Николаю Александровичу курс *Истории русской словесности, в том ее значении, как она служит выражением духовных интересов народа*. Для этого Буслаев должен был переехать в Петербург, работая в то же время над составлением обширного сборника статей и монографий, под общим заглавием *Исторические очерки русской народной словесности и искусства* (2 больших тома, СПб., 1861). В первом томе помещены исследования по народной поэзии: сначала - главы, имеющие предметом поэзию в связи с языком и народным бытом; потом - изучение славянской поэзии сравнительно с поэзиею других народов (германскою, скандинавскою); далее - национальная поэзия славянских племен вообще и, наконец, - русская. Во втором томе рассматриваются народные элементы древнерусской литературы и искусства. Автор является верным последователем гриммовской школы, с ее учением о самобытности народных основ мифологии, обычаев и сказаний - школы, которая в настоящее время уже уступила место теории взаимного общения между народами в устных и письменных преданиях. Многое, что представлялось 30 лет тому назад наследственною собственностью того или другого народа, признается теперь случайным заимствованием, взятым извне вследствие разных обстоятельств, более или менее объясняемых историческими путями, по которым шли различные культурные влияния. Таким образом, большая часть *Очерков* Буслаева в настоящее время, по методу, является уже устаревшею, хотя они и заключают в себе массу интересного и ценного материала. То же нужно сказать и о ряде его статей, напечатанных в 1862 - 71 годах в разных изданиях и повторенных в книге *Народная поэзия* (СПб., 1887), составляющей как бы непосредственное продолжение *Очерков*. В 1861 г., окончив свое преподавание Наследнику Цесаревичу, Буслаев вернулся опять в Москву и возобновил свои лекции в Московском университете, получив от него степень доктора русской словесности, после чего был назначен ординарным профессором. В 1863 г. Буслаев выпустил второе издание своей грамматики, значительно измененное и дополненное, и отправился вторично за границу, с намерением заняться историей искусства (главным образом, для изучения русской иконографии, миниатюры и орнаментики). За время своего путешествия Буслаев был избран секретарем Общества любителей древнерусского искусства, основанного при румянцевском музее по его же почину. Через два года (в 1866 г.) вышел большой том трудов этого общества *Сборник общества любителей древнерусского искусства* с длинным рядом мелких статей и рецензий Буслаева и его большой монографией *Общие понятия о русской иконописи*, имеющей такое же важное значение для истории древнерусского искусства, как *Исторические очерки русской народной словесности* для истории народной русской словесности и письменности. В 1869 г. он выпустил в свет свой *Учебник русской грамматики, сближенный с церковно-славянскою*, а в следующем 1870 г. - *Русскую Хрестоматию. Памятники древнерусской литературы и народной словесности, с историческими, литературными и грамматическими объяснениями, со словарем и указателем, для средне-учебных заведений*. Обе эти книги находятся в связи с прежними его чисто научными трудами: *Историческими* грамматикой и хрестоматией, представляя их переработку и приспособление к школьному преподаванию. В 1870 г. Буслаев отправился в третье свое научное путешествие за границу, с целью изучения отношения миниатюры к тексту в Византии и на Западе. В 1874 г. Буслаев предпринял четвертое путешествие за границу. Последующие годы были посвящены преимущественно исследованиям в области древнерусского и византийского искусства. Особенно заинтересовали Буслаева так называемые лицевые Апокалипсисы. Изучая их рукописи в русских библиотеках, Буслаев скоро пришел к необходимости сличения их с иноземными и в 1880 г. снова уехал за границу работать в библиотеках. В следующем 1881 г. он оставил кафедру в Московском университете и весь отдался своим исследованиям, результатом которых явилось в 1884 г. издание *Толкового Апокалипсиса* по рукописям VI-X, XVII вв., с атласом в 400 рисунков, представляющее весьма важный вклад в историю русских лицевых изображений. В 1886 г. Буслаев издал сборник своих статей, 1851 - 81 годы, под заглавием *Мои досуги* (2 тт.). В первый том вошли мелкие статьи по истории искусства классического, средневекового и современного; во второй - статьи преимущественно историко-литературного содержания (*Иллюстрация стихотворений Державина*, *Перехожие повести*, *Значение романа в наше время* и др.). В следующем году вышел сборник *Народная поэзия. Исторические очерки* (СПб., 1887). В 1888 г. состоялось чествование пятидесятилетней ученой деятельности Буслаева, во время которого он получил длинный ряд адресов, приветствий и других доказательств общего уважения и высокой оценки его научных заслуг. Под конец жизни он потерял зрение и писал мало; последним крупным трудом, вышедшим из-под его пера, были подробные и во многих отношениях интересные *Воспоминания*, печатавшиеся в *Вестнике Европы* за 1891 - 92 годы (отдельное издание: *Мои воспоминания*, М., 1897). Дополнения к ним появились в *Вестнике Европы* за 1896 г. и в сборнике *Почин* на 1896 г. С 1908 г. выходят в свет его *Сочинения*, издаваемые Академией Наук (т. I, 1908 г. и т. II, 1910). См. о Буслаеве биографию А.И. Кирпичникова (*Критико-библиографический словарь* С.А. Венгерова , т. V, СПб., 1897), где имеется почти полный список отдельных оттисков и книг в *Русских Книгах* С.А. Венгерова, т. III, 322 - 325), о юбилее Буслаева см. *Филологические Записки* (Воронеж, 1889); Д.В. Айналов , *Значение Ф.И. Буслаева в науке истории искусств* (Казань, 1898); четыре речи, читанные в заседании отдела Коменского 21 января 1898 г. профессором А.И. Соболевским , академиком А.А. Шахматовым , профессором Н.И. Ждановым и В.А. Воскресенским (СПб., 1898); Е.К. Редин , *Обзор трудов Ф.И. Буслаева по истории и археологии искусства* (Харьков, 1898). Перечень биографических материалов и отзывов о Буслаеве см. у С.А. Венгерова, *Источники словаря русских писателей*, т. I, СПб., 1900. С. Булич. См. также статьи: Бестужев-Рюмин Константин Николаевич ; Билярский Петр Спиридонович ; Богатыри ; Боян (Баян) ; Бычков Иван Афанасьевич ; Веселовский Александр Николаевич ; Григорович Виктор Иванович ; Жидята Лука (Жирята) ; Калачов Николай Васильевич ; Карамзин Николай Михайлович ; Кожанчиков Дмитрий Ефимович ; Кондаков Никодим Павлович ; Котляревский Александр Александрович ; Кремер Андрей Иванович (фон) ; Ломоносов Михаил Васильевич ; Невоструев Капитон Иванович ; Никита Кожемяка ; Николай Александрович ; Печерин Владимир Сергеевич ; Писемский Алексей Феофилактович ; Пуцилло Михаил Павлович ; Пыпин Александр Николаевич ; Россия, разд. История всеобщей литературы ; Россия, разд. История русской литературы ; Россия, разд. История русской литературы (XVIII век и первая половина XIX века) ; Россия, разд. История русской литературы (до XVII века) ; Россия, разд. Источники русской истории и русская историография ; Россия, разд. Россия в археологическом отношении ; Россия, разд. Русский язык и сравнительное языкознание ; Россия, разд. Современный литературный язык ; Севастьянов Петр Иванович ; Срезневский Измаил Иванович ; Стасов Владимир Васильевич ; Строгановы (Строгоновы) ; Тихонравов Николай Саввич ; Филимонов Георгий Дмитриевич ; Филиппов Тертий Иванович ; Чернышевский Николай Гаврилович ; Шахов Александр Александрович ; Шевырев Степан Петрович ; Шеппинг Дмитрий Оттович .... смотреть
Буслаев, Федор Иванович - знаменитый филолог (1818 - 97), родился в Керенске (Пензенской губернии), где его отец был секретарем уездного суда. 5-ти лет лишился отца, и мать его переехала в Пензу. Здесь Буслаев поступил в гимназию и по окончании в ней курса в 1834 г. поступил студентом в Московский университет по словесному факультету. Окончив курс в 1838 г., Буслаев был назначен преподавателем во 2-ю московскую гимназию, а в следующем году отправился с семейством графа С.Г. Строганова за границу, где и пробыл два года, переезжая из Германии во Францию и Италию и занимаясь преимущественно изучением памятников классического искусства. По возвращении в Москву (1841) занял должность преподавателя в 3-й гимназии, сохранил в то же время место домашнего учителя в семье графа Строганова, а с 1842 г. был прикомандирован в помощники к профессорам И.И. Давыдову и С.П. Шевыреву . В это же время имя Буслаева впервые появляется под несколькими научными статьями и рецензиями (в "Москвитянине"). Внимание молодого ученого было привлечено в особенности историческим изучением русского языка, к которому он обратился под влиянием "Грамматики немецкого языка" Якова Гримма , - этого классического труда, положившего основу исторической грамматике. В 1844 г. Буслаев издал замечательную по своему времени книгу "О преподавании отечественного языка" (2 тт.; 2-е, сокр. издание, в одном томе, М., 1867), в которой много места отведено рассмотрению данных русской исторической грамматики и стилистики. В отношении стилистики она представляет богатый подбор фактов, извлеченных из известных в то время памятников нашей древней словесности, причем многое темное и загадочное в языке этих памятников получало меткое объяснение. Во многих своих частях эта книга полезна и поучительна еще и теперь. Около этого времени Буслаев сблизился с кружком московских славянофилов: Хомяковым , К. Аксаковым , И. Киреевским и др. Близость к Киреевскому, ставшему в 1845 г. редактором "Москвитянина", дала возможность Буслаеву стать постоянным сотрудником журнала по отделу библиографии и критики, которым он заведывал, поместив в то же время в нем ряд рецензий и две более обширных статьи о "Слове о полку Игореве" в издании Дубенского и об "Общей грамматике" И.И.Давыдова. С 1847 г. Буслаев начал читать лекции русского языка и словесности в Московском университете в качестве преподавателя, а в 1848 г. издал магистерскую диссертацию "О влиянии христианства на русский язык. Опыт истории языка по Остромирову Евангелию". Этот труд имеет более археологический или культурно-исторический характер, чем строго-лингвистический; некоторые из поставленных им вопросов впоследствии с большею точностью и определительностью были рассмотрены Миклошичем ("Christliche Terminologie"); с тех пор открылось вообще много новых материалов для дополнений; но в целом исследование Буслаева и до сих пор еще остается одним из замечательнейших для своего времени опытов истории языка, понимаемой в связи с движением жизни и культуры. Основываясь на данных сравнительного изучения готского перевода Библии, Буслаев доказывал, что славянский язык задолго до Кирилла и Мефодия подвергся влиянию христианских идей, и что перевод Святого Писания на славянский язык относится к той поре народной жизни, когда в языке господствовали еще во всей силе понятия о семейных отношениях, между тем как в языке готского и древненемецкого переводов Святого Писания замечается гораздо большее развитие понятий государственных. "В истории славянского языка виден естественный переход от понятий семейных, во всей первобытной чистоте в нем сохранившихся к понятиям быта гражданского. Столкновения с чуждыми народами и перевод Святого Писания извлекли славян из ограниченных домашних отношений, отразившихся в языке, сознанием чужеземного и общечеловеческого". В 1855 г., в юбилейном издании Московского университета "Материалы для истории письмен восточных, греческих, римских и славянских", помещен труд Буслаева "Палеографические и филологические материалы для истории письмен славянских", - ряд словарных и грамматических извлечений из рукописей, большею частью русской редакции. В этой работе он впервые касается вопросов истории искусства (интерес к орнаменту), которым начал заниматься еще в 1849 г., изучая иконописный "Подлинник" и лицевые рукописи. В то же время Буслаев не оставлял и своих грамматических занятий, плодом которых явился вышедший в 1858 г. его "Опыт исторической грамматики русского языка", выдержавший с тех пор несколько изданий и долгое время, несмотря на недостатки, сохранивший значение первостепенного труда, обильного материалом, тщательно извлеченным из огромного количества памятников, - труда, влияние которого чувствовалось во многих позднейших исследованиях, посвященных русскому языкознанию. Особенный интерес представляет 2-й том "Грамматики", заключающий в себе русский исторический синтаксис. Написан был этот труд Буслаевым по поручению Я.И. Ростовцева , как руководство для учителей. В тесной связи с этой работой стоит составленная также по поручению Ростовцева "Историческая хрестоматия церковно-славянского и древнерусского языков" (1-е изд., М., 1861), - очень важный сборник, содержащий в себе, между многими уже известными текстами, множество таких, которые впервые были изданы составителем; все тексты снабжены подробными историко-литературными и грамматическими примечаниями. К концу 50-х годов около Буслаева уже образовался кружок его учеников. Явилась возможность основать специальное издание с одним из лучших учеников Буслаева, Н.С. Тихонравовым во главе - известные "Летописи русской литературы и древности", где вместе с редактором и его учителем приняли участие и многие другие молодые представители Буслаевской научной школы. В 1860 г. Буслаев был избран членом Академии Наук. Одновременно с историей языка Буслаев занимался изучением русской народной поэзии и древнерусского искусства. Одним из внешних стимулов к этим занятиям послужило полученное Буслаевым в конце 1859 г. от графа С.Т. Строганова приглашение прочесть Наследнику престола Николаю Александровичу курс "Истории русской словесности, в том ее значении, как она служит выражением духовных интересов народа". Для этого Буслаев должен был переехать в Петербург, работая в то же время над составлением обширного сборника статей и монографий, под общим заглавием "Исторические очерки русской народной словесности и искусства" (2 больших тома, СПб., 1861). В первом томе помещены исследования по народной поэзии: сначала - главы, имеющие предметом поэзию в связи с языком и народным бытом; потом - изучение славянской поэзии сравнительно с поэзиею других народов (германскою, скандинавскою); далее - национальная поэзия славянских племен вообще и, наконец, - русская. Во втором томе рассматриваются народные элементы древнерусской литературы и искусства. Автор является верным последователем гриммовской школы, с ее учением о самобытности народных основ мифологии, обычаев и сказаний - школы, которая в настоящее время уже уступила место теории взаимного общения между народами в устных и письменных преданиях. Многое, что представлялось 30 лет тому назад наследственною собственностью того или другого народа, признается теперь случайным заимствованием, взятым извне вследствие разных обстоятельств, более или менее объясняемых историческими путями, по которым шли различные культурные влияния. Таким образом, большая часть "Очерков" Буслаева в настоящее время, по методу, является уже устаревшею, хотя они и заключают в себе массу интересного и ценного материала. То же нужно сказать и о ряде его статей, напечатанных в 1862 - 71 годах в разных изданиях и повторенных в книге "Народная поэзия" (СПб., 1887), составляющей как бы непосредственное продолжение "Очерков". В 1861 г., окончив свое преподавание Наследнику Цесаревичу, Буслаев вернулся опять в Москву и возобновил свои лекции в Московском университете, получив от него степень доктора русской словесности, после чего был назначен ординарным профессором. В 1863 г. Буслаев выпустил второе издание своей грамматики, значительно измененное и дополненное, и отправился вторично за границу, с намерением заняться историей искусства (главным образом, для изучения русской иконографии, миниатюры и орнаментики). За время своего путешествия Буслаев был избран секретарем Общества любителей древнерусского искусства, основанного при румянцевском музее по его же почину. Через два года (в 1866 г.) вышел большой том трудов этого общества "Сборник общества любителей древнерусского искусства" с длинным рядом мелких статей и рецензий Буслаева и его большой монографией "Общие понятия о русской иконописи", имеющей такое же важное значение для истории древнерусского искусства, как "Исторические очерки русской народной словесности" для истории народной русской словесности и письменности. В 1869 г. он выпустил в свет свой "Учебник русской грамматики, сближенный с церковно-славянскою", а в следующем 1870 г. - "Русскую Хрестоматию. Памятники древнерусской литературы и народной словесности, с историческими, литературными и грамматическими объяснениями, со словарем и указателем, для средне-учебных заведений". Обе эти книги находятся в связи с прежними его чисто научными трудами: "Историческими" грамматикой и хрестоматией, представляя их переработку и приспособление к школьному преподаванию. В 1870 г. Буслаев отправился в третье свое научное путешествие за границу, с целью изучения отношения миниатюры к тексту в Византии и на Западе. В 1874 г. Буслаев предпринял четвертое путешествие за границу. Последующие годы были посвящены преимущественно исследованиям в области древнерусского и византийского искусства. Особенно заинтересовали Буслаева так называемые лицевые Апокалипсисы. Изучая их рукописи в русских библиотеках, Буслаев скоро пришел к необходимости сличения их с иноземными и в 1880 г. снова уехал за границу работать в библиотеках. В следующем 1881 г. он оставил кафедру в Московском университете и весь отдался своим исследованиям, результатом которых явилось в 1884 г. издание "Толкового Апокалипсиса" по рукописям VI-X, XVII вв., с атласом в 400 рисунков, представляющее весьма важный вклад в историю русских лицевых изображений. В 1886 г. Буслаев издал сборник своих статей, 1851 - 81 годы, под заглавием "Мои досуги" (2 тт.). В первый том вошли мелкие статьи по истории искусства классического, средневекового и современного; во второй - статьи преимущественно историко-литературного содержания ("Иллюстрация стихотворений Державина", "Перехожие повести", "Значение романа в наше время" и др.). В следующем году вышел сборник "Народная поэзия. Исторические очерки" (СПб., 1887). В 1888 г. состоялось чествование пятидесятилетней ученой деятельности Буслаева, во время которого он получил длинный ряд адресов, приветствий и других доказательств общего уважения и высокой оценки его научных заслуг. Под конец жизни он потерял зрение и писал мало; последним крупным трудом, вышедшим из-под его пера, были подробные и во многих отношениях интересные "Воспоминания", печатавшиеся в "Вестнике Европы" за 1891 - 92 годы (отдельное издание: "Мои воспоминания", М., 1897). Дополнения к ним появились в "Вестнике Европы" за 1896 г. и в сборнике "Почин" на 1896 г. С 1908 г. выходят в свет его "Сочинения", издаваемые Академией Наук (т. I, 1908 г. и т. II, 1910). См. о Буслаеве биографию А.И. Кирпичникова ("Критико-библиографический словарь" С.А. Венгерова , т. V, СПб., 1897), где имеется почти полный список отдельных оттисков и книг в "Русских Книгах" С.А. Венгерова, т. III, 322 - 325), о юбилее Буслаева см. "Филологические Записки" (Воронеж, 1889); Д.В. Айналов , "Значение Ф.И. Буслаева в науке истории искусств" (Казань, 1898); четыре речи, читанные в заседании отдела Коменского 21 января 1898 г. профессором А.И. Соболевским , академиком А.А. Шахматовым , профессором Н.И. Ждановым и В.А. Воскресенским (СПб., 1898); Е.К. Редин , "Обзор трудов Ф.И. Буслаева по истории и археологии искусства" (Харьков, 1898). Перечень биографических материалов и отзывов о Буслаеве см. у С.А. Венгерова, "Источники словаря русских писателей", т. I, СПб., 1900. С. Булич.<br>... смотреть
13(25).04.1818 – 31.07(12.08)1897], русский филолог и искусствовед, академик Петербургской АН (1860). Окончил Московский университет (1838). Профессор Московского университета (1847). После него остались труды по славяно-русскому языкознанию, древнерусской литературе, устному народному творчеству, древнерусскому изобразительному искусству. Он сторонник сравнительно-исторического метода. Стремился установить связь истории языка с жизнью народа, его нравами, обычаями, преданиями, верованиями («О преподавании отечественного языка», ч. 1-2, 1844; «О влиянии христианства на славянский язык. Опыт истории языка по Остромирову евангелию», 1848; «Историческая грамматика русского языка», ч. 1-2, 1858). Занимался филологическим исследованием и изданием древних рукописей. «Исторические очерки русской народной словесности и искусства» (т. 1-2, 1861) характеризуют его как представителя мифологической школы. Он связывает воедино язык, поэзию и мифологию, рассматривает фольклор как безличное творчество народа, как «осколки древних мифов». Позже он примкнул к миграционной теории. Мировую известность ему доставила книга «Русский лицевой апокалипсис». Свод изображений из лицевых апокалипсисов по русским рукописям с XVI века по XIX» (т. 1-2, 1884). ... смотреть
Буслаев, Федор Иванович (13 апр. 1818 в Керенске, Пенз. губ. — 31 июля 1897 в с. Люблине под Москвой) — филолог, лингвист, литературовед, фольклористП... смотреть
13.04.1818 - 31.07.1897), историк русского языка, издатель древних рукописей. Много внимания уделял исследованию русского фольклора, памятников древнерусской литературы. Одним из первых поставил вопрос о необходимости изучать произведения древнерусской литературы в тесной связи с изобразительным искусством, обращал внимание не только на содержание памятника, но и на его эстетическую ценность, подчеркивая неразрывное единство языка, поэзии и мифологии. Результаты исследований Буслаева обобщены в "Исторических очерках русской народной словесности и искусства" (СПб., 1861).... смотреть
БУСЛАЕВ Федор Иванович (1818-97) - российский филолог и искусствовед, академик Петербургской АН (1860). Труды в области славянского и русского языкознания, древнерусской литературы и фольклора, древнерусского изобразительного искусства. Представитель мифологической школы в русской науке, позже - школы заимствования (миграционная теория). Издавал древние рукописи.<br>... смотреть
Буслаев Федор Иванович (1818-1897) - исследователь русского языка, народной поэзии и древнерусского искусства, профессор Московского университета, академик. Автор "Исторических очерков русской народной словесности и искусства".... смотреть
БУСЛАЕВ Федор Иванович (1818-97), российский филолог и искусствовед, академик Петербургской АН (1860). Труды в области славянского и русского языкознания, древнерусской литературы и фольклора, древнерусского изобразительного искусства. Представитель мифологической школы в русской науке, позже - школы заимствования (миграционная теория). Издавал древние рукописи.... смотреть
БУСЛАЕВ Федор Иванович (1818-97) , российский филолог и искусствовед, академик Петербургской АН (1860). Труды в области славянского и русского языкознания, древнерусской литературы и фольклора, древнерусского изобразительного искусства. Представитель мифологической школы в русской науке, позже - школы заимствования (миграционная теория). Издавал древние рукописи.... смотреть
Буслаев Федор Иванович (дополнение к статье) — ординарный академик; ум. в 1897 г.
— ординарный академик; ум. в 1897 г.