100
древнерус. рукописей. Ок. Петерб. археолог. ин-т и Петерб. ун-т (1924). С 1925 по 1928 — науч. сотрудник и ученый библиограф НИИ книговедения, а затем ГПБ. В 1929 был арестован и осужден по делу Академии наук (реабилитирован в 1975); с 1931 по 1933 находился в лагерях в г. Кемь, Медвежьегорск, Повенец, а с 1933 оставлен вольнонаемным в Повенце. В годы войны был эвакуирован в Новосибирск. В 1945 переехал в Псков, где был старшим науч. сотрудником Псковского историко-худ. музея, заведующим науч. б-кой музея. В 1947—49 Т. создает при музее кабинет «Слова о полку Игореве», а в 1953 — Древлехранилище, в котором собирает коллекцию рукописных, старопечатных и редких книг.
Т. занялся изучением С. еще в студенч. годы. Сосредоточившись на попытках восстановить историю Мусин-Пушкинского сборника со С., Т. выдвигает гипотезу, согласно которой С. было написано в 1185—87 в Киеве по поручению вел. князя Святослава Всеволодовича. Там же был составлен сб., включавший в себя помимо С. др. оригинальные (Житие Бориса и Глеба, Слово о Лазаре, Жития Антония и Феодосия Печерских, Слово о Законе и Благодати и др.) и переводные (Сказание об Индийском царстве, Повесть об Акире Премудром, Девгениево деяние) произведения. С него была снята копия в восьмушку для одного из дружинников Святослава. Эта рукопись во втор. пол. XIII в., уже ветхая, с перепутанными листами, была занесена псковскими паломниками во Псков и попала в Спасо-Мирожский монастырь к Иосифу, приказавшему снять с нее копию. Копиист списал текст С. с перепутанными листами, добавив для увязки смысла собств. фрагменты. В 1299 Иосиф был убит напавшими на монастырь немцами, а его б-ка временно хранилась в Троицком храме, откуда сб. со С. взял в Пантелеймоновский монастырь игумен Изосима, и там же в 1307 Домидом (см.) была сделана приписка на Апостоле, использующая цитату из С. В 1313 книги Иосифа перешли в Снетогорский монастырь, где монахи оставили на полях С. много заметок, объясняющих непонятные для них южнорус. тексты. В 1510 Псков был присоединен к Москве, и Снетогорский монастырь подвергся гонениям. Его функции перешли к менее доступному центр. власти Елеазаровскому монастырю, собиравшему рукописи. Здесь Иоасафом по поручению Филофея был составлен сб., включающий в себя Русский Хронограф 1512, «Временник» (по представлению Т. — общерус. летопись 1470—80) и сб. XIII в. со С. Этот «елеазаровский» сб. и был сгоревшей Мусин-Пушкинской рукописью. Эта гипотеза изложена Т. в книжечке «О списках, редакциях и первоначальном тексте „Слова о полку Игореве“» уже в виде конечных выводов и не подкреплена развернутой науч. аргументацией.
Наряду со списком, переписывавшимся в монастырской среде, существовал, по мнению Т., др. список С., распространявшийся среди светских читателей. Протограф мирожского списка был приобретен псковским посадником из фамилии Дойниковичей; в его б-ке рукопись с перепутанными листами была приведена в порядок. Список этот вместе с выселенными из Пскова посадниками попал в Москву. Его Т. предлагал считать протографом легендарного Олонецкого списка С. (см. Списки «Слова»).
Увлеченный С., Т. склонен был значительно расширить круг произведений древнерус. лит-ры, на которые, по его мнению, оказало
101
влияние С., в числе их им назывались и «Слово о погибели Русской земли», и псковская ред. «Моления (Слова) Даниила Заточника», и псковская летопись. По гипотезе Т., со С. был знаком Иван Грозный и использовал отд. его речения в своем послании Андрею Курбскому.
Будучи убежден, что дошедший до нас текст С. сильно искажен, Т. большое значение придавал реконструкции первонач. текста путем устранения позднейших наслоений, исправления дефектов, осуществления перестановок (см. Перестановки в тексте «Слова»). Кроме того, он считал С. ритмизир. поэтич. произведением и издал его примерный текст с разбивкой на ритмич. строки. Опубл. в 1944 статья И. П. Еремина («„Слово о полку Игореве“. К вопросу о его жанровой природе»), считавшего С. ораторским произведением, вызвала резкое неприятие Т., так как автор статьи исходил, по его мнению, из «ошибочной предпосылки о мнимой исправности дошедшего до нас текста и о его прозаической природе».
Достаточно широкие знания в обл. истории лит-ры и археографии тем не менее не уберегли Т. от порока дилетантизма: его догадки и построения не подкреплялись ни фактами, ни науч. аргументацией.
Соч.: «Слово о полку Игореве»: О списках, редакциях и первоначальном тексте «Слова о полку Игореве». Новосибирск, 1942; Примерный облик первоначального чтения текста «Слова о полку Игореве»: Тез. докл. в клубе ред. газ. «Советская Сибирь». Новосибирск, 1944; К проблеме художественного перевода текста «Слова о волку Игореве» на современный русский язык: К 150-летию со дня открытия «Слова о полку Игореве». 1795—1945. Новосибирск, 1945; К литературной деятельности пресвитера Спасо-Мирожского монастыря Иосифа, предполагаемого заказчика псковской копии текста «Слова о полку Игореве» XIII века. Псков, 1946; Об охране и сборе древнерусских рукописей (По поводу письма в редакцию чл.-корр. АН СССР М. Н. Тихомирова) // ВИ. М., 1948. № 9. С. 135—136; Новое доказательство псковского происхождения непосредственного оригинала Мусин-Пушкинского списка текста «Слова о полку Игореве». Псков, 1949; К истории изучения «Слова о полку Игореве» во Пскове. Псков, 1949 (отт. статьи из альм. «На берегах Великой» № 2. По технич. причинам статья была из альм. вынута).
Лит.: Маймин Е. Леонид Творогов // РЛ. 1961. № 1. С. 187—189; Морозкина Е. Леонид Творогов // Устье: Лит. сб. Л., 1981. С. 214—218.
Булахов. Энциклопедия.
М. Д. Каган
Смотреть больше слов в «Энциклопедии "Слова о полку Игореве"»